В этот вечер можно встретить ряженых колядовщиков

Коляда, Каляда, «Каледавъ-день», Овсень, Авсень, Таусень, Баусень, Усень, Дажьбожий день, Солнопутье, Поворотник, Тёмный день, Корочун (русин.), Рождество Божича (нового солнца), Божик, Божич (серб.), Кудеса (новг.), Субботки (псков.), Постная кутья (белорус.), «Зорка» (белорус.), «Godne Święta» (пол.), Рождество, Рождество Христово.

На момент введения Юлианского календаря: 25 декабря
Дата по старому стилю: 25 декабря
Дата по новому стилю: 7 января
Астрономическая дата: первый день после Зимнего солнцестояния

Солнце, круто поворачивая с зимы на лето, словно возрождается к новой жизни с новой силою. Накануне в сумерки всей деревней собираются на костры. Зажигают костры высокие, считая, что помогают усердно солнцу крепнуть.

Разгони, огонь, потемь! Верни на Русь красный день!

По народному поверью, только дважды в год, 25 декабря и 10 мая, Мать – сыра земля могла разверзнуться за ложь, за ложную клятву или за лжесвидетельство.

В Полесье говорили о приезде Коляды: «Кáжут, éде таки Юрий на кони. Вот вжэ осталось три дни – кáжут, вот вже Коляда éде на троих кониках; осталось два дни – на двоих коника, а по одном – вже приежжáе». «Коляда приехала на сивых конях». Вечером встречали Коляду – дети пели: «Приехала Каляда ў вéчори, вéчори. Да привезла гýски ў рéшеци. Сама сéла на куцé, а сваи гýски насадзила на стаўбé». Хозяин вносил вязаночку сена в хату со словами: «Добрый вечер, Коляда идé» [Толстая С.М.]. В России пели: «Пришла каляда сидя на коне. Несла каляда решето блинов. Решето блинов, гостю – пирогов», «Коляда, Коляда! Оржаная борода!».

Начинался праздник чинно – ужином в родимом дому. Большуха пекла круглый хлеб: деревянной лопаткой она выдавливала в тесте бороздки в виде косого креста и потом ставила хлеб на под в русскую печь. Вся семья собиралась за столом. Стол застилался скатертью, под которую клали солому или сено («Коляда приехала на сивых конях, а коням трэба сена»). На столе рождественская кутья да каша. Обязательно на блюде пироги, кренделя, и ещё пекли к празднику фигурки животных из пшеничного теста – коровок, овечек, козочек, петушков да курочек и человечков-пастушков. Ими украшали столы, окна избы (между рам), их посылали в подарки родным, соседям, знакомым и детям, ими одаривали колядовщиков. Вот вся семья чинно сидит за столом. Говорят лишь старшие, вспоминают год (хорошее и плохое в нём), а младшие слушают, хотя им не терпится поскорее на улицу – колядовать! По окончании трапезы часть оставшейся кутьи дети разносили дедушкам и бабушкам, а также по домам бедняков, чтобы и они могли отпраздновать Рождество. Ни еду, ни скатерть не убирали до утра полагая, что к столу придут души покойных родителей, чтобы тоже поесть.

День «на воробьиный скок» прибыл и начинает разгораться зимнее солнце. Коляда в славянской мифологии – воплощение новогоднего цикла. Одной из характернейших черт святок (как и масленицы) является ряжение, одевание тулупов шерстью вверх, ношение звериных масок и шумные карнавальные пляски в домах и на улицах. Рядятся в медведя, коня, быка, козу, гуся, журавля. Сами колядовщики (ряженые) должны быть неузнанными. Во время появления ряженых разыгрывались сценки, а иногда и целые представления. Разыгрывали шуточные похороны и венчание, рекрутский набор, ярмарку, кузницу и рыбную ловлю, «водили» козу, кобылу, туроня.

Вот как это происходило, например, в Вологодской губернии: «...в битком набитую избу ввалились ряженые. Здесь есть и седой как лунь старик с клоком кудели вместо бороды, с батогом в руках; цыган с неизменной принадлежностью своего промысла – кнутом; цыганка с ребёнком-чучелом в руках; нищие, девушки-парни, парни-девушки. Вся эта толпа кричит, смеётся, пляшет. Вот седой старик начинает свои повествования. Цыган заводит речь о лошадях. Цыганка начинает гадать судьбу девушек. Нищие просят милостыню» [Неуступов А.Д., 1913]. Пляски ряженых отличались от тех парных или коллективных плясок, которые исполнялись на праздниках. Вслед за ряжеными парни и девушки изображали «странные движения», «прыжки и гарцевание», «удивительные и приотчетливые движения ногами», «всевозможные вихляния, верчения и кувыркания». Всё сопровождалось звоном, шумом, грохотом, треском, лязгом печных заслонок, железных вёдер, ложек, палок, сковородок и т. п. Святочные развлечения были насыщены эротикой, сексуальной символикой, а также соответствующей жестикуляцией и нецензурной лексикой, что в обычное время было категорически запрещено нравственным кодексом.

Медведь, дед-поводырь, старуха, коза (П. Каверзнев. Ряженые)

Шумное появление ряженых не было редкостью и в дворянских имениях. Вот как вспоминает об этом дочь Л.Толстого, Т.Сухотина-Толстая: «Но что это за толкотня в дверях? я оглядываюсь: сквозь толпу стоящей у двери прислуги проталкиваются: вожак, два медведя и коза. Я сразу вижу, что медведи не настоящие, а одетые в вывернутые шубы люди. Но они все-таки страшные, и когда кто-нибудь из них ко мне подходит, я с визгом убегаю. Оба медведя тихонько рычат, а поводырь их успокаивает. Очень смешна коза. Она очень высокая. Вся закутана в какой-то мешок. Шея у неё сделана из палки, а на конце этой палки вместо головы приделаны две дощечки. Дощечки эти изображают рот, и они открываются и закрываются от того, что к ним приделаны верёвочки, которые человек, изображающий козу, дергает. Почему такой наряд назывался “козой” – никто не мог объяснить, но каждый мальчишка в то время без ошибки знал, что это “коза”. Она тоже очень страшная, особенно когда щелкает дощечками. Поводырь заставляет своих животных проделать всякие смешные штучки. Они показывают, как ребята горох воруют, как красавица в зеркало смотрится и прихорашивается, как старая баба на барщину идёт и прихрамывает. При этом поводырь приговаривает такие уморительные прибаутки, что за каждой следует взрыв хохота всей залы» [Петрова Н.].

Считалось, что коль на святки время размыкается, то в ночь с 24 на 25 декабря на Землю приходят души умерших предков. Они вселяются в колядовщиков и приносят добро своему роду и односельчанам. Поэтому колядовщиков ждали, их обязательно угощали. Считалось, что чем вкуснее будет угощение, тем лучше и удачнее сложится наступивший год. Во время сборищ поют самые разнообразные песни из всего годового репертуара. Коляду не просто празднуют, его (или её) встречают, как Масляницу, Русалку и Купалу.

Праздничный комплекс перед Рождеством называют зимними святками «русалиями» (с 18 по 24 декабря), а с Рождества или Сочельника – Святые вечера, Коляды, на Вологодчине – Кудеса**. В двенадцатидневных новогодних игрищах с 26 декабря по 6 января встречаются элементы почти всех обрядов, которые предстоит выполнить в наступающем году. Каждый день соответствовал своему месяцу будущего года. Кульминационные точки приходятся на Коляду (Рождество), первый из Велесовых дней (Новый год, Василь-день) и Водокрещи (Крещение). Именно перед этими днями или в эти дни вечером ходят колядовать (хорошо этот обряд сохранился в Полесье, Карпатах). Обряды каждого дня выполняли схожие функции: защищать людей от действий злых сил, особенно опасных в этот период, обеспечить достаток и счастье семье в наступающем году.

По мнению поселян, в эти святые вечера нисходит с неба и странствует по земле новорождённый Бог, и потому всякая работа считается за великий грех. Явление божества сопровождается чудесными знамениями. В полночь накануне Рождества и Крещения отверзаются небесные врата; пресветлый рай, в котором обитает Солнце, открывает свои сокровища; воды в реках и источниках оживают (приходят в движение, волнуются), претворяются в вино и получают целебную силу; на деревьях распускаются цветы и зреют золотые яблоки. В этот таинственный час божество рассыпает щедрые, богатые дары на весь мир: о чём помолишься отверстому небу, то и сбудется. Чтобы узреть, как будет отворяться небо, сербы выходят на богоявленскую ночь в поле и остаются там до самого рассвета. Вместе с богами спускаются с заоблачных высот и блаженные предки, посещают своих родичей, садятся возле пылающего очага и участвуют в их семейной трапезе. Боги и духи усопших праотцов, являясь в средý живых поколений, открывают перед ними тайны будущего, т. е. те грядущие события, которые определены непреложным судом божиим; поэтому Рождественские Святки есть по преимуществу время гаданий и всё, что видится тогда во сне и наяву, получает вещее значение.

Обычно гадания характеризуются простейшим набором элементов – используемые предметы, символика, место, время. Их сочетаемость свойственна не только для зимнего периода, но и используется в любое время года. Так, например, на Святки повсеместно распространён обычай бросать предметы через ворота (куда валенок носом упадёт, оттуда и жениха ждать). До настоящего времени сохранились в активной форме многие виды гаданий: по внешнему виду отмеченного кола на заборе (какой кол возьмёшь ночью закрыв глаза, такой будет и муж: кривой, стройный, богатый); по поведению собаки (приговаривали: «Сею, вею беленький снежок, где сабачка забрешет, там мой женишок»), курицы/ петуха; по предмету (вода, зерно, зеркало), к которому подойдёт птица, судили о характере мужа. Распространёны обычаи «выстраивания» колодца, чтобы во сне пришёл суженый, посыпания овса к дверям с приговорами: «Суженый-ряженый приходи ко мне косить, а я буду вязать». Разновидностью гаданий было подслушивание имени жениха, гадание с зеркалом. Гадали на снегу: делали «майнаки» – падали на снег так, чтобы остался след, а на утро смотрели, «если «майнак» иссечёный, значит муж будет корявый и драчливый» [Христова Г.П., Ревнева С.Н.].

В Сербии в Рождественскую ночь до восхода солнца молодые девушки ходят по воду, которая в эту ночь приобретает магические свойства. Перед тем, как зачерпнуть воду, они бросают в неё жито, поздравляют водицу с добрым утром и втречей Божича. Приняся воду в дом, девица по очереди поливает на руки всем члены семьи по старшинству, чтобы они умылись. Последний поливает на руки девице. Эту воду поздравляют и просят дать здоровья всем членам семьи, а девушка, которая принесла воду, просит показать ей лик суженого. Сербы месяц декабрь называют «коледар» и считают, что это означает «Коло дар» или Солнца Дар.

М.Андриолли. Вождение козы

«Коляду кличут, зазывают. Коляде посвящают предновогодние дни, в его честь устраивались игрища, учиняемые впоследствии на Святках». Коляда – это и обрядовая песня-колядка, посвящённая Рождеству, и сам фольклорный ритуал. В ночь перед Рождеством, по народным поверьям, господствуют две силы: добра и зла. Вечером накануне Нового года и на Рождество и взрослые и дети собираются колядовать под окнами. Колядники (колядовщики, славщики, славцы, окликальщики, окликалы) рядятся в одежды, изображают зверей, чертей, солдата, берут восьмиконечную звезду, с музыкой, с мешками, в которые собирают угощения, ходят по улицам, поют колядки – величают в песнях хозяина и членов семьи, твердят имя Коляды и просят угощения или денег. Порой спрашивают хозяина дома: «Кликать ли Таусеньку (Авсеня, Коляду)?» Если хозяин дозволяет – затягивают песню. Чем щедрее угощают колядовщиков – тем больше достатка будет в наступающем году у хозяев. Считается, что если хозяйка не подаст колядующим, то в хозяйстве на этот год не будет проку. Святошные игрища и гадания – остатки праздника древних.

В Воронежской области (Таловский район) на Рождество делали чучело из соломы и наряжали его в человека – в женщину или мужчину. Ставили его во дворах. Ходили по гостям с песнями, с собой носили кутью, угощали хозяев. Гуляли до самого утра. Чем больше кутешников (т.е. тех, кто ходит с кутьей) придёт в дом, тем удачней будет год у хозяев. Когда гости расходились, то хозяева не убирали остатки еды со стола. Считалось, что придут души умерших предков и будут ужинать.

Девки и парни собирались в доме плясать и играть. Называлось это «улица» или «духан». Снимали хату у одинокой женщины за деньги, в складчину приносили керосин для лампы, еду. Играли в игру «Король, король я тебе слуга» – как в фанты. Играли в «пацаловки», «кольцо на лицо», «палачи». В «палачи» играли так: сидят парами, водящий подходит и спрашивает: «Отдаёшь девку?» Если да, то меняются местами девки или ребята. Если нет, то судья судит ударами. Удары могут быть горячими или холодными. Горячие – удары со всей силы, холодные – легонько. Или «колышки нарежут, много маленьких, один большой – поп. Все свалят, а потом вытаскиваешь и дёргаешь, чтобы один не шевельнул другой, и попа надо не зацепить. Если проиграешь – тебя в лоб этим колом».

Самым распространенным сценарием был обход дворов детьми или молодёжью с пением калядок. Следствием исполнения этих песен должно быть обязательное одаривание колядующих (пирогами, колбасой, деньгами) или угощение их: считали что, от меры угощения зависела степень будущего благополучия семьи. В случае отказа или недостаточного одаривания колядующие могли произносить угрозы и даже выполнить их, например, могли сломать ворота, унести курёнка, и т. п. В старину время группы колядующих – «партии» – всегда чётко разграничивались по возрастному признаку: дети ходили отдельно, молодёжь отдельно, иногда колядовали также и пожилые люди – вечером под Рождество. В большинстве местностей русское население не разделяло песен соответственно их названиям по праздникам (к Рождеству, к Новому году, к Крещению); это отличает восприятие русскими своей новогодней поэзии от восприятия её, например, украинцами, у которых колядка определяется как рождественская песнь, щедровка как новогодняя. В Воронежской области (и Белгородской – прим. В.Л.) после колядования обычно усаживали детей-колядовщиков на порог дома, заставляли их «квохтать» – «штобы куры лутше неслись» или приговаривали: «Курочки неситеся, овечки водитеся, коровки телитеся, поросятки водитеся» [Пухова Т.Ф., Христова Г.П.].

Коляда-моляда! Ты на двор пришла, Ты на двор пришла, Накануне Рождества! По снежному полю Гуляй на просторе! Мы младые колядовщики, Забежали во широкий двор К Ивану Ивановичу Да к тетушке Просковушке. Пришли прославлять – хозяев величать! Иван Иванычу – Житья богата сто лет! А его Просковьюшке – Всегда здоровьишко! Дай бог тому, Кто в этом дому! Чтоб рожь густа, А соломка пуста. И здоровья, и бытья, И богатства, и житья!

Затем колядовщики начинают выпрашивать у хозяев гостинцы за такие поздравления. Хозяева сразу не соглашаются, придумывают разные причины. Колядовщики поют шуточные угрозы:

Кто не даст ни копейки – Завалим лазейки! Кто не даст нам лепёшки – Засыпим окошки! Кто не даст пирога – Уведём корову за рога! Кто не даст ветчины – Поколотим чугуны!

Порой хозяева также общаются с колядовщиками озорными стихами. Если ничего не подавали, жадничали, прятались, делали вид, что нет хозяев дома – то колядовщики грозили, дразнили, обзывали:

Ой ты, хозяин богатый, Гребёшь деньги лопатой! Сидишь на скамейке – Считаешь копейки! Нос крючком – Вот тебе снега ком! Скупой, скупой! На двор тебе чертей, На огород – червей! Жадина!

Получив угощения, «денежку с орлом», колядовщики песней благодарили хозяев.

Песни-колядки в Малороссии отличаются большим разнообразием и зачастую свидетельствуют о глубокой древности своего происхождения.

На сивом море Карабел на воды, В том кораблейку Трое воротцы; В перших воротейках Месячок светитчи, В других воротейках Солнечько сходит, В третьих воротейках Сам Господь ходит, – Ключи примая, Рай вотмикая ...

В песенном собрании П.В. Шейна есть следующая своеобразная колядная песня, записанная в Псковской губернии:

Ходили, гуляли колядовщики, Сочили-искали боярского двора: Наш боярский двор на семи верстах, На семидесяти столбах.      Как поехал государь на Судимую гору –      Суд судить по сто рублей,      Ряды рядить по тысячи.      Как едет государь со Судимой со горы,      Везёт своей жене кунью шубу,      Своим сыновьям по добру коню,      Своим невестушкам по кокошничку,      Своим дочушкам по ленточки,      Своим служенькам по сапоженькам. Подарите, не знобите колядовщиков: Наша коляда ни мала, ни велика, Ни в рубль, ни в полтину, Ни в четыре алтына. Подарите, не знобите колядовщиков! Либо из печи пирогом, Либо из клети осьмаком, Либо кружечка пивца, Либо чарочка винца. Хозяин – ясен месяц. Хозяюшка – красно солнышко в дому! ...

Под утро крестьяне после рождественской литургии, возвратясь из церкви, устраивали праздничный обед, во время которого разговлялись. В течение дня дети и молодёжь колядовали. По мнению Л. Виноградовой «первоначальный смысл ритуального зимнего обхода как инсценирования прихода духов из "иного мира" с целью получения специальной обрядовой пищи».

Особый вид колядования – «вождение козы», когда главным «героем» колядок является ряженый в козу. Всё действо тогда происходит вокруг козы, как символа плодородия. Ведущую роль в обряде «вождения козы» порой играют «цыган» и «жид». Сначала они заходят в дом, шутят, просят даров. Когда хозяева соглашаются дать дары, тогда вводят козу. Коза сначала упирается, её уговаривают.

Добрый вечер вам, Ищё добрым людям! Мы не сами идём, мы козу ведём. Где коза походит, там и жито родит, Где коза хвостом, там и жито кустом. – Гу-гу, коза, гу-гу, серая.

Коза падает, кланяется хозяйке и хозяину. Она ходит, безобразничает, удивляется, пугается. Дед произносит речитативом шутливые стихотворения, восхваляет козу.

Наша коза, стара дереза, С Киева шла, всю Русь обошла. Не ходи, коза, под то село, Под ту Каменку. Там стрельцы, бойцы, Хочут козу бить, хочут загубить. Ударили козу во право ухо, А из лева уха потекла юха, Коза упала, к земле припала...

Под слова песни «ударили козу» один из толпы ударяет по рогам козу, которая падает и «умирает».

О-о-ой! Коза упала! Здохла, пропала! А что ж козе дать, Чтоб коза встала?

Зовут лекаря. Тот как врач осматривает, слушает, смотрит в глаза и выдаёт заключение: «коза сдохла». Все шутят, веселятся и просят дать подаяние.

Дарите кусочек сала, Чтоб наша коза Весела стала, Ещё и поплясала!

Завершив действо, участники игры берут дары. Когда поющие доходят до слов «здорова стала» коза «оживает», кланяется хозяевам и танцует. В это время начинают играть уже с аккомпанементом бубна. Все идут к другому дому. Всё действо сопровождается весёлыми и сатирическими комментариями деда-поводыря («соломенного деда»). «Козе» позволяется всё, что в другие дни непозволительно и считается неприличным.

Действующие лица в обряде «вождение козы» на Украине

В козу переодевали самого смышлёного парня. Самое главное в подготовке обряда «вождение козы» – сделать маску самой козы. Иногда маска представляла собой холщовый мешочек с бородой из овчины и рожками из лозы и соломы. Чаще маску полностью делали из дерева. Нижнюю челюсть делали подвижной, и потянув за верёвочку коза разевала рот в такт словам. К рогам козы порой подвешивали колокольчики. Если маска была из холщового мешочка и овчинки, то туловище делали так: два исполнителя роли козы держали две жерди, на которые набрасывали вывернутый мехом наружу полушубок. А если маска была вся из дерева с неподвижной челюстью, то исполнитель роли козы (один человек) надевал один вывернутый наизнанку тулуп на тело, а второй – на ноги. Оба тулупа скрепляли верёвками. Передвигался он на корточках. Козу всегда сопровождали дед, цыган и музыкант. В роли деда также был смышаленый молодой человек. На него надевали ветхую и изорванную одежду, а на лицо – маску из берёзовой коры с бураком (свеклой) вместо носа и клоком из пеньки или льна вместо бороды. Дед должен был дурачиться и развлекать хозяина всякими разговорами, пытаясь угостить его золой вместо табака. От подобного угощения хозяин, разумеется, всегда отказывается, причем в знак признательности старается поджечь бороду «деду», что часто ему и удаётся. Кстати, за такой выпад «дед» не злится и, выходя из дома, привязывает себе второй кусок пеньки вместо сгоревшей бороды. По традиции козу надо было бить под специальную песню. После битья коза всегда поднималась и продолжала петь и плясать под аккомпанемент скрипки и бубна. Свита Козы (ряженые) была немногочисленна. На Украине и юге России это были: дед-поводырь (соломенный дед), судья, лекарь, цыган (еврей, турок, купец), баба с ребёнком, солдат (козак), чёрт и михоноша (он принимал угощения и складывал их в мешок), музыкант. Иногда их сопровождала группа исполнителей обрядовых песен в костюмах.

Великороссы на Рождество чаще «водили кобылку». Основание лошади составляли два крепких парня. Передний из них держал вилы с соломенной головой и ушами. Иногда вместо головы пристраивали настоящий лошадиный череп. Вся эта «конструкция» обтягивалась попоной. На «лошадь» садился всадник (на плечи переднего парня). Поводырём был «цыган». Кобыла ходила, бегала, становилась на дыбы, танцевала, лягалась и брыкалась. Когда кобыла падала, тогда цыган читал ей на ухо молитву («неприличнейшие стихи») и она вставала. Этот обряд был очень распространённым, хотя церковью не очень приветствовался.

Ряженые в Чехии

У мнóгих славянских народов «ходили» с животными: козой, кобылой, «туронем» – маленьким туром, «куром» – петухом. «Хождение с туронем» (Chodzenie z turonem) – было у подлазников в Польше на Рождество и Масленицу. В Малопольше и в Словакии Троицу называли «Турица» (Turice). «Вождение петуха» (Obwoźenie kuraszka) на Масленицу или Пасху известно в великопольской традиции. Также в Польше был обычай «хождение с козой» или «кобылой» (chodzenie z kozą, kobyłą) [Войтыла-Свежовска М.]. У украинцев и белоруссов больше распространён обычай «хождение с козой», великороссы чаще «кобылку водили» или играли «в быка» [Пропп В.Я.]. На святочные игры водили тура, быка, лося, козу, козла, медведя [Власова З.И.]. «В Малой и Галицкой Руси на рождество и в новый год водят по селу бычка-полазника и произносят при этом поздравления и добрые пожелания. <...> В святочном маскарадном шествии, обычном в Дубровнике (в Далмации), важную роль играет фигура, называемая «Тура» или «Турица». Аппендини, писавший о ней в 1802 г., сравнивает её с Марсом. Обычай этот заключается в следующем: в течение всего времени от Сретения до Великого поста, в каждый праздник, ходят маскарадным шествием, состоящим из трёх лиц: Чороже, Вилы и Турицы, причём, однако, Турица изображает не корову, как можно было бы ожидать, а коня – символ быстроты солнца: у неё лошадиная голова» [Фаминцын А.].

В некоторых местностях было в ходу «цыганьичанье». Девушки наряжались в цветастые одежды, желательно не по размеру, накидывали цветные платки и шли гулять. В руках у них были гармошки, балалайки и, обязательно, лукошки. Они шли весёлой толпой, играли, плясали и пели цыганские песни. У хозяев они выпрашивали всё, что увидят, а в случае отказа, могли и стащить, что плохо лежит. Впрочем, украденные вещи за небольшое вознаграждение обычно возвращали хозяевам. На вырученные деньги девушки покупали себе угощенья на весь праздник, причём заработанные таким образом деньги нельзя было тратить ни на что иное.

В Рамонском районе Воронежской области на Рождество и Новый год повсеместно распространен обычай обхода дворов пастухом всех дворов, где держат скот. За ночь пастух должен был обойти всех, при этом он посыпал зерном с приговорами явно магического характера: «Ягнятки гладки, сигают по лавки, хвосты по пятки. Пришёл пастушок – брось пирожок», «На триста овец, на двести коров» [Пухова Т.Ф., Христова Г.П.].

«Туронь» в Словакии

Крестьянские затеи на вечеринках в рождественские святки не исчерпываются песнями, танцами, ряжеными. Продолжительность праздничного времени и веселья требует разнообразия, и потому деревенская молодёжь придумывает много и игр и развлечений. Большинство из них, конечно, невинного характера, но есть развлечения и неприличного свойства, и некоторые из последних церковь считает даже кощунством.

«В избу с криком, кривляниями, с корзинами снегу, перемешанного с сажею, вбежали кикиморы и принялись завывать, хлестать и парить вениками во все стороны, стараясь получше угостить грязным веником чужих ребят. Эти кикиморы были не кто иной, как ребята, одетые по-старушечьи во всевозможные лохмотья и тряпки с горшком, накрытым тряпицею и заменявшим кокошник на голове, чтобы как можно более походить на кикимор, т. е. ведьм.

После кикимор приехали торгованы, т. е. купцы с сукнами, нанкою, китайкою, кумачом и вообще с красным товаром; этих купцов было четверо, и были они самые здоровые мужики. При них ещё находился прикащик, мальчишка. Его обязанность была прикатить в избу пустой бочонок... У многих не на шутку дрогнуло ретивое... Купцы по одежде несколько отличались друг от друга; двое имели на себе панталоны, кнуты в руках и больше ничего, даже рубашек не имели; другие же двое не имели на себе решительно никакого белья, а одеты были только в одни короткие полушубки нараспашку и шерстью вверх.

Бочка помещена середи избы. Торгованы обошли все углы избы с приглашением:
– Добрые молодцы, красные девицы, молодые молодки, белые лебёдки, милости прошаем купить, продать, пошить, покропать, пожалуйте – кому что угодно.
На это приглашение волей-неволей должны были выходить все ребята и непременно покупать что-нибудь.
Выходившего спрашивали, что ему угодно?
На ответ его «сукна» или чего другого, торгованы вскрикивали:
– Так ему сукна! Отдирай ему, ребята, двадцать аршин. Покупателя немедленно берут двое из купцов, один за голову, другой за ноги и кладут на бочку, вниз брюшком и вверх спинкой, а двое других примутся иногда так усердно отдирать аршин за аршином кнутами по спине покупателя, что у того кости трещат и он ревёт благим матом, то есть во всю силу своих лёгких. От этих-то обновок и прячутся некоторые из ребят, особенно те, которые почему-либо чувствуют, что им будет дрань» [Некрылова А.Ф. и Савушкина Н.И.].

«К числу самых любимых сцен, которые разыгрываются на святочных беседках, относится сцена под названием «Афонька новый и Барин голый». Это – диалог, который ведётся между барином и его слугою Афонькой, и есть не что иное, как сатира на старый помещичий быт. В ней изображается тип барина и его отношения к своим крестьянам, у которых хозяйство доведено до такой степени совершенства, что хлеб в поле стоит «Колос от колоса, не слыхать человечьего голоса», из рогатой скотины только «таракан да жужелица» и т. д. К сожалению, народная сатира по форме изложения так мало литературна, что делать из неё извлечения положительно неудобно» [Некрылова А.Ф. и Савушкина Н.И.].

Большой популярностью на вечёрках пользовались сценки отпевания, похорон. В этих сценках один из участников изображал покойника в саване, с огромными зубами и выбеленным мукой лицом. «Покойника» вносили в избу, бросали на пол и начинали отпевать. «Поп» раскачивал лапоть, наполненный тлеющим куриным или коровьим навозом, «дьячок» и «причитальщица» пели непристойные песни. Вслед за отпеванием «покойника» начиналось прощание с ним: парни заставляли сопротивлявшихся девушек целовать «покойника», который неожиданно старался их ущипнуть, уколоть булавкой или залезть под сарафан.

Во многих селах Воронежской области во время Святок проходили кулачные бои – «настоящая война». «Кулачки» организовывались чаще всего между соседними сёлами, либо разрозненными частями села. Участвовали в них мужчины всех возрастных групп: от подростков до стариков, женская часть села становилась зрителями. Иногда женщины озвучивали происходящее песнями, имеющими сезонную приуроченность (напр. «Зимушка-зима»). Также «сяло на сяло сходилися и дралися. Сперва начинали драться маленькие, а потом больше, больше, и по силе. Дрались до первой крови. Зубы было выбивали. А убивать – никого не убивали, только дралися». Правило – лежачего не бить [Пухова Т.Ф., Христова Г.П.].

Как замечает Войтыла-Свежовска М., в обрядности Рождества, Масленицы, Пасхи и Зелёных святок (Вознесение, Семик, Троица, Духов день) «повторяются некоторые тождественные мотивы, объясняемые особенностями исконно весенних обрядов. К ним относятся вождение по домам некоторых молодых животных, мотив живой зелёной ветви или деревца, затем – осыпание зерном, орехами, обливание или крапление водой, катание по земле, эротика и многое другое. Все эти действия <...> имели свой смысл и мотивировку лишь в весенний период, т.е. в то время, когда они совпадали с весенним пробуждением природы и началом хозяйственных работ». Возможно, что это отражение древнего обычая встречать новый год с весенним равноденствием.

В Хорватии сохранился обычай обязательного примерения с теми, с кем ссорился на протяжении года, как с родственниками, так и соседями по селу.

В Полесье на Коляды не шили, не пряли, не толкли овёс. Лён же до Нового года чесали.

Поговорки и приметы
   Пришла Коляда накануне Рождества. Солнце поворачивает на лето, а зима – на мороз. Как ни зноби мороз, а праздничек весёлый теплее печки пригреет. На святой рубаха хоть плохонька, да беленька; к рождеству хоть сурова, да нова. Лапти плести (в этот день) – родится (ребёнок) кривой; шить на рождество – уродится слепой. На рождество Христово метель – пчёлы хорошо роиться будут. На рождество опока (иней) – урожай на хлеб; небо звездисто – урожай на горох. Если на рождество путь хорош – к урожаю гречи. Пять раз в году солнце играет: на Рождество, Богоявленье, Благовещение, Светлое воскресение, Иоанново рождение. Тёмные святки – молочные коровы; светлые святки – ноские куры. «Коляда приехала на сивых конях, а коням трэба сина (сена)» (белорус.) [так объясняют обычай класть сено под скатерть на праздничном столе]. «Коляда вельми варовитая» (полесье). Колядовщиков на порог сажают, чтобы куры неслись. На коляды ночью трещит, а днём плющит. Пришли колядки – блины да оладки. Колядки – хозяйские порядки.
   Ясная звёздная россыпь и ночь под Рождество, – изобильного урожая ягод да грибов поджидают девки красные. Ярки звёзды во все святочные ночи, – так и ypoжай будет добрый, и пчела – Божья работница – роиться хорошо станет, и гречиху-дикушу сеять можно без опаски перед градом, и овцы ягниться примутся дружнее дружного.

           Колядки северно-русские >>
           Колядки южно-русские >>
           Колядки украинские >>
           Колядки белорусские >>
           Постоянные величальные темы >>
           Ряженые >>
           Святочные игры >>
           Ритуальные бесчинства молодёжи >>
           Зимние гадания >>

_________________
*) Решение о праздновании рождения Иисуса 25 декабря было принято в 431 г. на Эфесском соборе для того, чтобы вытеснить отмечавшийся в этот же день праздник бога Солнца Митры (БСЭ. 3-е изд. М., 1975, т. 22, с. 171). Вместо дня рождения непобедимого Солнца назначен день рождества праведного солнца Христа. Сама же дата праздника Митры в Риме – 25 декабря, избрана римским императором Аврелианом в 274 г. н.э., как день рождения непобедимого солнца – natalis solis invicti, которое после зимнего солнцестояния снова начинало увеличивать свой свет. Вероятно, когда был принят юлианский календарь на 25 декабря приходился день зимнего солнцестояния. В этом случае к 274 году дата должна была ужу сместиться на 2 дня, и первый день солнцеворота приходился на 23 декабря. К 431 г. на 3 дня – 22 декабря. К началу ХХ века величина смещения достигла 16-ти дней, т.е. «день Солнца» приходился на 9 декабря по старому стилю или 22 декабря по новому стилю. Привязка к дате при неточном «книжном» календаре привела к смещению праздника относительно астрономического явления «Зимнее солнцестояние».
   В рукописи, содержащей сочинения известного сирийского монофизитского писателя Дионисия Бар-Салиби († 1171), сделана схолия, почти что современная ему, с объяснением причин введения праздника Рождества: «Господь был рождён в месяце январе, в день, когда мы празднуем Богоявление; ибо древние соблюдали Рождество и Богоявление в один день... Причина, по которой отцы перенесли указанное торжество с 6 января на 25 декабря, как говорят, такова: язычники имели обыкновение отмечать в тот же день 25 декабря праздник рождения солнца. Для украшения торжества у них был обычай возжигания огней, даже христиане приглашались принять участие в этих обрядах. Итак, когда учителя заметили, что христиане были покорены этим обычаем, они решили праздновать праздник истинного Рождества в тот же день; а 6 января они стали праздновать Богоявление. Они сохранили этот обычай до сего дня с обрядом возжигания света (досл. огня)».
   «Если можно без труда установить дату крестной смерти Господа по сохранившимся календарным записям, что и повело в древности к празднованию Пасхи, как недвижимого праздника в определенный день года, то день Рождества Христова, Преображения, Рождества Богородицы, Благовещения, Успения и пр. никакими датами установлен быть не может. Отсюда и разногласия в церковном предании: Рождество Христово, по Клименту Александрийскому, было 18 апреля или 29 мая; Африканская традиция установила его 28 марта; по Ипполиту Римскому – 25 марта; по восточной традиции – 6 января; по западной, римской – 25 декабря, день, который впоследствии и был принят всею Церковью, кроме армян, сохранивших 6 января» [Архимандрит Киприан (Керн)].
    Принципом замены какого-либо русского празднества воспоминанием о христианских событиях Церковь руководствовалась очень широко. Очень много праздничных дат могут быть этим объяснены.
 
**) В словарь В. Даля: «Кудеса – чудеса посредством нечистой силы, чернокнижество, чары, волхвование. Так же зовут святки, когда переряжаются. Кудесить – волхвовать, колдовать, заниматься чарами, ворожбой, заговорами, чернокнижием». «Волхв, волх – мудрец, звездочёт, астролог; чародей, колдун, знахарь, ворожея, чернокнижник, волшебник».


Источники:
Коринфский А.А. Народная Русь – Смоленск: Русич, 1995;
Некрылова А.Ф. Круглый год – М.: Правда, 1991;
Рыбаков Б.А. Язычество древних славян – М.: Hаyка, 1981;
Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу, том 3 – М.: 1995;
Обрядовая поэзия. Сост. Жекулина В.И., Розова А.Н. – М.: Современник, 1989;
Народный календарь, Vlada – Деревенский форум Веселое Подворье;
Веркович С. Залатая книга. Веда славян – 1881;
Беларускі народны каляндар, Васілевіч Ул.//Паэзія беларускага земляробчага календара. Склад. А.С.Ліс. - Мн.: 1992;
Сказания русского народа, собранные Иваном Петровичем Сахаровым – СПб: 1895;
Толстая С.М. Полесский народный календарь. Материалы к этнодиалектическому словарю: К – П. // Духовная культура Полесья на общеславянском фоне – М.: Наука, 1986;
Войтыла-Свежовска М. Терминология аграрной обрядности. // Славянский и балканский фольклор. Реконструкция древней славянской духовной культуры: источники и методы. – М.: Наука, 1989;
Виноградова Л.Н. Зимняя календарная поэзия западных и восточных славян – М.: 1982;
Некрылова А. Ф. и Савушкина Н. И. Народный театр - М.: Советская Россия, 1991;
Пропп В.Я. Русские аграрные праздники – СПб: Азбука, 1995;
Христова Г.П., Ревнева С.Н.. Календарные праздники и обряды Воронежской области // Календарные обряды и обрядовая поэзия Воронежской области. Афанасьевский сборник. Материалы и исследования. – Вып. III. - / Сост. Пухова Т.Ф., Христова Г.П. – Воронеж: Изд-во ВГУ, 2005;
Петрова Н. Веков азартная игра... – М.: Русское слово, 2000;
Неуступов А.Д. Святочные обычаи в Кадниковском уезде. // Известия Архангельского общества изучения Русского Севера (Журнал жизни Северного края). № 1. 1913;
Ионова Евгения, Как на Святки жгут пятки ..., // Липецкая газета: итоги недели, 28.12.2009;
Власова З.И. Скоморохи и фольклор. Диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук, Санкт-Петербург 2001. Работа выполнена в Отделе русского устного народнопоэтического творчества Института русской литературы (Пушкинского Дома) РАН – www.disser.h10.ru;
Фаминцын А. Божества древних славян – http://www.gumer.info;
Календарь Праздников – www.calend.ru/holidays/slav;
Јацановић Драган, Српско календарско знање у епским народним песмама;
Бадњи дан, Википедијa – http://sr.wikipedia.org/sr-el/Бадњи_дан;
Božić u Hrvata;
Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982;
История календаря